Полвека назад волгоградский инженер дал «секретное» задание легкоатлетам

Виталий Чеботарев – инженер-строитель по профессии и в прошлом мастер спорта по прыжкам с шестом. Мужчина попросил привезти ему с олимпийского стадиона хоть небольшой кусочек загадочного покрытия тартан, о котором в СССР практически ничего не знали.

На разбеге от боли закричал

– Что за зверь такой тартан и с чем его едят, понятия никто не имел, – вспоминает участник той Олимпиады, волгоградец Александр Золотарев, который выступал в Мехико в тройном прыжке. – Я обратился к председателю всесоюзной федерации легкой атлетики и попросил добыть для сборной метров 50‑60 нового для нас покрытия, чтобы мы могли на нем потренироваться, понять его специфику. Зная, что валюту чиновники из рук выпускают неохотно, сказал, что сборники готовы сами оплатить расходы. От меня отмахнулись. В канун «предолимпийской недели» пошел к начальству, которое туда отправлялось. Тоже без толку.

Золотарев – в ту пору комсорг советской команды по легкой атлетике – как чувствовал, что ему загадочный тартан уготовил. После первой же тренировки угробил на нем голеностоп, заболели мышцы, о существовании которых прежде даже не вспоминал. Даже вторую попытку выполнить не смог – на разбеге от боли закричал. При этом американцы в Мехико кучу рекордов установили, с грустью вспоминал Золотарев.

Секретная лаборатория

Между тем, чтобы думать о победе, нужно изначально находиться хотя бы в равных условиях. Это Виталий Чеботарев еще по своему спортивному прошлому знал.

Как, где и когда парни отчекрыжили куски тартана, Чеботарев добытчиков не расспрашивал. У бывшего прыгуна с шестом к тому времени было уже два образования: строительное и физкультурное.

Однако тут нужны были химики. На кафедре полимеров местного политеха разложили добытые «секретные материалы» на составные части и отправили в город Стерлитамак, где начались эксперименты с производством отечественного аналога. Сводная бригада из четырех человек трудилась несколько месяцев.

– Сначала чайной ложкой смесь в стакане помешивали, а как поняли, что получается, – вернулись домой, начали на нашем лакокрасочном заводе все компоненты выпускать, – вспоминает Виталий Алексеевич. – Страна нас отметила: все члены творческой группы шикарную по тем временам премию получили – по пять тысяч рублей (средняя зарплата была тогда всего рублей сто.)

Первым в Союзе новое покрытие получил стадион Волгоградского института физкультуры. По многим городам страны проехались потом специалисты, укладывая эту необычную продукцию своего лакокрасочного завода. Назвали ее, кстати, – физпол, поскольку появился материал в сотрудничестве двух вузов – физкультурного и политехнического.

Физпол укладывали на стадионах тех городов, где сборная готовилась к ответственным международным стартам.

Рекорды для «Монолита»

Видов покрытия сейчас есть множество – гаревые, клинкерные, асфальтобитумные, каучуковые. Легкоатлетам нужна не одна неделя, чтобы привыкнуть к покрытию: у каждого своя отдача. Теперь уже в лабораториях определяют, как правильно бежать, отталкиваться. Требования к покрытиям унифицированы, перед серьезными соревнованиями специалисты проверяют соответствие дорожек установленным стандартам. Если есть отклонения, нужно согласовывать с международной федерацией.

В биографии Виталия Алексеевича были и Центральный стадион, который достраивал в начале 1960‑х, и корпуса нынешней Академии физкультуры, спортивные комплексы в области.

Теперь он перешел на модули, уже не один десяток ФОКов, разбросанных по всей России, на его счету. Осталось мечту осуществить: вернуть к жизни стадион «Монолит», который он еще под именем «Металлург» помнит. Уж он бы там такие дорожки для бегунов уложил, что ноги бы сами несли, делится Чеботарев.